Нападение нацистской Германии на Советский Союз 22 июня 1941 г. привело к установлению особого государственного контроля над содержанием всей печатной продукции, выходящей внутри страны.

Начальнику Главного управления по делам литературы и издательств (Главлит), а также Управлению уполномоченного Совета народных комиссаров СССР по охране военных и государственных тайн в печати было разрешено принимать любые меры, препятствующие распространению ложных слухов, паники и пораженческих настроений.

Предварительному контролю были подчинены все печатные материалы, кроме официальных правительственных бумаг, и документов с грифами «Совершенно секретно», «Секретно», «Для служебного пользования». Обязательной проверке подлежали любые печатные материалы, содержавшие лозунги, клише и гербы (хотя бы один), а также имевшие указание, что исходят из «закрытого» военного предприятия (например, указан номер оборонного завода или его адрес).

От просмотра цензорами также были освобождены канцелярские бланки, бланки накладных счетов, бухгалтерские, торгово-хозяйственные и торговые книжки, квитанции, ордера, разовые билеты на публичные мероприятия, фирменные карточки, учетные листки, школьные регистрационные журналы и ученические дневники, аптекарские наклейки и прейскуранты цен.

Систему государственной цензуры возглавлял Главлит, ему были подчинены Главлиты союзных и автономных республик, Крайлиты (краевые) и Обллиты (областные управления) РСФСР. Цензуру на местах осуществляли районные уполномоченные областных управлений, назначавшиеся местными райкомами ВКП(б). Они делились на две категории: а) штатные работники управления и б) работники, исполнявшие цензорские функции по совместительству (назначавшиеся в районы, где объем печатной продукции был незначительным).

Редакторы республиканских, краевых, областных, городских и районных газет должны были предоставлять цензорам на проверку черновые варианты всех газетных полос, подготовленных к печати. В ходе проверки из текста вычеркивались слова, фразы или абзацы, являвшиеся, по их мнению, недопустимыми, после чего цензорами ставилась отметка «Печать разрешается». В текстовую сводку, передаваемую в Обллит, полностью вносилась фраза, где было вычеркнуто слово или несколько слов, с целью показать связь вычеркнутой части с остальным текстом. Изъятый текст подчеркивался. В случае, когда с печати снималась целая статья, цензором указывался ее заголовок, и прилагался черновик статьи. Материалы с большим количеством грамматических ошибок к просмотру не принимались.

Работа Обллита строилась на основании «Перечня сведений, составляющих военную и государственную тайну» (1939), «Дополнений к перечню сведений, составляющих военную и государственную тайну» (1941, 1942), «Инструкции цензору» (1942), циркуляров и приказов Уполномоченного СНК СССР по охране военных и государственных тайн в печати и начальника Главлита.

Согласно инструкциям, редакторам газет и цензорам предписывалось следить, чтобы в печати не появлялись сведения о передвижении пассажирских поездов, воинских эшелонов, транспортов с грузами; о пропускной способности железных дорог; об эвакуации предприятий; о строительстве новых шоссейных и грунтовых дорог, о количестве работников и вырабатываемой заводами продукции.

Запрещалось рассказывать о сокращении посевной площади, падеже скота и перебоях в снабжении населения; указывать на широкое применение в сельском хозяйстве женского труда; упоминать о работе гражданского воздушного флота СССР, аэроклубов; писать о местах дислокации аэродромов и расположении элеваторов. При упоминании об эвакуационном госпитале запрещалось называть количество больных, характер ранения и место его получения.

Не допускалось публиковать сведения о вынесении судебных приговоров, в которых срок отбытия заключения заменяется отправкой на фронт; сообщать о мобилизации автотранспорта. Категорически запрещалось публиковать в газетах частные объявления. Рекламные и информационные сообщения от организаций, учреждений и зрелищных предприятий разрешалось принимать только при наличии письменного ходатайства руководителя.

Строжайше запрещались критические материалы, «искажавшие советскую действительность» - сведения о бескультурье трудящихся, об отсутствии заботы советской власти о быте граждан, их образовании, здравоохранении и культуре.

От цензоров требовалось строго следить за тем, чтобы газеты не превращали жизнь в «сплошное серое пятно». Рассказывая о работе предприятий, следовало указывать как на положительные, так и на отрицательные явления, чтобы нельзя было сделать вывод о безнадежности, катастрофическом состоянии предприятия, массовом нарушении его работниками трудовой дисциплины, невыполнении норм выработки.

В целях сохранения военной тайны редакторам газет строго воспрещалось упоминать в открытой печати о наличии «заводов, фабрик, электростанций и других крупных предприятий в городах», которые подверглись бомбардировкам.

В областных газетах запрещалось печатать траурные объявления о смерти бойцов, командиров и политработников Красной Армии. В районных газетах разрешалось публиковать фразу: «боец (такой-то) бывший односельчанин погиб смертью храбрых».

Разрешалось публиковать материалы и заметки о всеобщем обязательном военном обучении; об организации истребительных батальонов по борьбе с диверсантами, а также о создании отрядов народного ополчения, не раскрывая при этом масштабов части, количества бойцов и должности командного состава выше командира стрелкового батальона.

В целях повышения морального духа бойцов Красной Армии и работников тыла весной 1942 г. Главлит предписал цензорам обратить пристальное внимание на освещение хода весенней посевной кампании, «имевшей исключительно важное политическое и хозяйственное значение». Уполномоченные Обллита получили указание допускать к печати все статьи и материалы, посвященные ее проведению.

В целях экономии бумаги 7 апреля 1942 г. всем краевым, областным и городским газетам было предписано выходить на двух полосах и сократить тираж на 15%. В августе редакциям газет запретили выпускать всякого рода листовки и приложения, а также увеличивать объем, тираж и периодичность выхода без санкции ЦК ВКП(б). Редакторам поручили следить за соблюдением установленного Главлитом тиража, объема и формата номеров и ограничить выпуск специальных номеров газет и журналов. В 1943 г. тиражи всех газет были сокращены еще на 20%. Периодичность выхода городских, областных, краевых и республиканских газет была установлена в 5 - 6 выпусков в неделю. Периодичность выхода всех районных газет сокращена до одного выпуска в неделю.

В 1942 г. корреспондентам местных газет было запрещено публиковать сведения о поступлении в части Красной Армии английских танков «Черчиль» и «Тетрарх», рассказывать о мобилизации женщин в Красную Армию. Разрешалось писать лишь о добровольном вступлении женщин в армию.

С июня 1942 г. в письмах бойцов, публикуемых в печати, запрещалось упоминать адреса конкретных воинских частей, род войск и их местоположение (фронт, участок, направление, пункт). Разрешалось указывать инициалы бойца, его должность до командира батальона включительно, номер полевой станции и наименование части; сообщать о шефской работе и о помощи раненым бойцам, находящимся на излечении в госпиталях. Всячески одобрялось «печатать писем без указания даты и места боевого эпизода».

В ноябре 1942 г. корреспондентам местных газет разрешили печатать материалы о работе действующих, о строительстве новых и реконструкции старых электростанций, без указания их мощности и количества вырабатываемой ими электроэнергии.

В 1943 г. корреспондентам газет было запрещено сообщать об использовании трофейной техники (танки, самолеты) с немецкими опознавательными знаками, о наличии в городе полка дальнебомбардировочной авиации и о формировании минометных гвардейских частей. Слово «Катюша» в статьях, стихах и песнях, разрешалось упоминать только в случаях, «когда оно не связано с изобретением А.Г. Костикова».

С 1944 г. редакторам запрещалось публиковать в местной печати статьи, выступления и обращения служителей религиозного культа, а также различные материалы о деятельности церкви.

Согласно распоряжению Уполномоченного СНК СССР по охране военных тайн в печати и начальника Главлита Н.Г. Садчикова от 23 октября 1941 г. все сигнальные и обязательные экземпляры, приказы и циркуляры из его канцелярии для Главлита и Всесоюзной книжной палаты следовало отправлять в г. Чкалов. Тем самым, город становился местом хранения архива Главлита. В 1941 - 1944 гг. сюда были направлены секретные документы Главлитов Армянской и Грузинской ССР; Дагестанской и Крымской АССР; Красноярского, Ростовского, Воронежского, Тамбовского, Курского и Ярославского Обллитов; Мосгорлита; картографические материалы Народного комиссариата земледелия Казахской ССР.

Основной задачей Обллита являлась проверка текстов статей областных, городских и районных газет области на предмет наличия сведений, представлявших государственную и военную тайну, а также грамматических и идеологических ошибок.

Чкаловский Обллит кроме проверки текстов газетных статей осуществлял надзор за деятельностью четырех издательств («Чкаловского областного издательства ОГИЗа», «Юриздата СССР», «Госпланиздата СССР» и издательства «Комбинат имени Молотова»), наблюдал за работой около 900 библиотек, 19-ти радиоузлов, более 50-ти типографий и книготорговых точек.

С началом войны в ряды Красной Армии был призван 31 работник цензуры, включая заместителя начальника Чкаловского Обллита Н.А. Румянцева, четырех штатных цензоров и 22-ти районных уполномоченных. Вследствие высокой текучки кадров и отсутствия профессиональных цензоров с начала 1943 г. до середины 1944 г. работа Чкаловского областного управления признавалась Главлитом неудовлетворительной. Так, освобожденный от должности в марте 1942 г. начальник Чкаловского Обллита А.В. Соловьев имел шесть классов образования. После службы в армии, он окончил курсы при издательстве «Правда» и два курса Комвуза, работал редактором газеты «Чкаловская коммуна». Сменивший его В.И. Никитин прибыл «с излечения в госпитале» из г. Астрахани. Он окончил техникум Народного комиссариата путей сообщения и заочно обучался в Ленинградском Коммунистическом институте журналистики.

В годовом отчете за 1942 г. он указывал, что уполномоченными Обллита в районах Чкаловской области назначались те работники, «которые посвободнее, не считаясь с пригодностью их по образованию и деловым качествам». Многие из них, делая вычерки из статей или изымая вредные книги из библиотек общественного пользования, не ссылались на пункты перечней и приказов Главлита. Являясь работниками аппарата райкомов партии, они на время выездов из райцентра передоверяли проверку газет и другой печатной продукции рядовым членам райкомов, что являлось грубейшим нарушением.

Имелись случаи, когда райкомы возлагали цензорскую работу на «людей и без того загруженных». Например, критикуемый Н.Г. Садчиковым цензор г. Орска Брюхов систематически допускал нарушения отчетности по причинам «чрезмерной загруженности». Он единолично проверял на наличие ошибок статьи трех городских многотиражек, городской газеты «Орский рабочий», а также мелкую продукцию, выпускаемую по заказам городских райкомов ВКП (б), контролировал работу местного радиовещания, книготорговых точек и 40 библиотек города. Результатом такой работы являлось большое число смысловых и грамматических ошибок, пропускаемых им в печать.

Начальник Обллита обязан был ежемесячно рассылать цензорам информационные письма с указанием на ошибки и нарушения государственной и военной тайны, пропущенные ими в печать. Например, в августе 1941 г. в газете «Орский рабочий», хранящейся в фонде ООУНБ им. Н.К. Крупской, в статье «Итоги первой декады» были напечатаны секретные сведения о выполнении плана заводом им. Чкалова, «как в процентах, так и в ценностном выражении». В Илекской районной газете «Коммунистический труд» публиковались сведения о наличии в районе эвакуированных граждан и указывалось местонахождение полевой почты.

Несмотря на указание Главлита внимательней относиться к оформлению и содержанию местных печатных изданий, при повторном просмотре городских и районных газет еженедельно отмечались «грубейшие искажения текста», которые «придавали ему политический смысл». Например, в Илекской районной газете «Коммунистический труд» 14 августа 1941 г. в передовой статье «Все силы на уборку урожая» значилось: «Быстрая и своевременная уборка урожая имеет исключительное значение в победе врага всего человечества - германского фашизма».

В Троицкой районной газете «Сталинская правда» (ныне Тюльганский район) 7 августа 1941 г. была опубликована статья «Наши силы неисчислимы», содержащая призыв: «Единодушно отдадим ежемесячно однодневный заработок в фонд обороны до окончательной победы фашистских извергов».

К печатной продукции, содержащей сведения, представляющие военную тайну, была отнесена заметка «Женщине производственную специальность», напечатанная 6 июля 1941 г. в многотиражке «Кировец», издаваемой трестом Чкаловзолото. Она содержала информацию о том, что на заводе «... работают 287 женщин, что составляет 16 процентов к общему числу коллектива». Еще одна заметка «На военный лад», опубликованная 29 октября 1941 г. в Бугурусланской районной газете «Сталинское знамя», где упоминалось, что «в связи с войной количество рабочих в нашей МТС сократилось. Перестраивая работу, мы добиваемся выполнения производственного плана стахановской производительностью труда».

Встречались случаи технической и политической неграмотности редакторов районных газет Чкаловской области. Например, в газете «Орский рабочий» 29 июля 1941 г. в статье «Мария Середа» цензором был пропущен текст: «С далекого запада из самого города Львова приехала Валентина. Люди-звери, опьяненные, одуревшие от человеческой крови, сожгли красавицу город». В Троицкой районной газете «Сталинская правда» в обращении женщин села Троицкого было напечатано: «Озверевшая банда гитлеровцев хотит своим зверством запугать наш свободный народ ...».

Стремясь сократить количество нареканий, высказываемых Главлитом по поводу статей, публиковавшихся в районных газетах Чкаловской области, Обллит требовал от цензоров внимательнее следить за наличием стилистических ошибок и опечаток. Несмотря на это, в районной газете Мустаевского района (ныне Новосергиевский район) «Колхозная жизнь» в статье «Письмо к колхозникам колхоза Красный Маяк» было опубликовано неуместное выражение: «... Советский народ, не только умеет, но и любит воевать». В Соль-Илецкой районной газете «Соль-Илецкая коммуна» в статье «К девушкам района» значилось: «Под руководством товарища Сталина враг будет разбит, поеда будет за нами».

  

Цензорам поручалось регулярно, не реже одного раза в неделю, высылать в Обллит текстовые сводки с вычерками с приложением вырезок из газет, а также сообщать об отсутствии нарушений. Текстовые сводки помогали увидеть правки, вносившиеся ими в тексты статей перед их публикацией в газете. Например, до внесения правок в статье «Пусть знают земляки-чкаловцы», опубликованной в «Чкаловской коммуне» 13 января 1942 г., значилось: «...дивизия, которая формировалась в городе Чкалове...»; после правок - «Наша часть состоит в большинстве из чкаловцев».

Цензоры, допустившие «грубые политико-идеологические ошибки», за первый случай подвергались взысканиям, а затем отстранялись от занимаемых должностей. Так «лучший сотрудник» управления, уполномоченная Обллита в г. Медногорске О.А. Прибыловская была снята с должности за то, что в газете «Медногорский рабочий» 27 октября 1944 г. в статье «Соревнование рождает победителей» вместо фразы «Сбылись мудрые сталинские слова» было напечатано: «Сбылись мудные сталинские слова». Более 600 экземпляров газеты были разосланы читателям, после чего цензору и редактору газеты были вынесены партийные взыскания, корректор и наборщица уволены и отданы под суд.

Наряду с текстами статей предварительной цензуре подлежали фотографии государственных деятелей, предназначенные для публикации в местной прессе. Так, в конце 1941 г. цензору Гавриловского района (ныне Саракташский район) вынесено предписание о более тщательном просмотре районной газеты «Путь Ленина», в которой портрет И.В. Сталина дан совершенно в искаженном виде.

Всего только в первом квартале 1942 г. работниками Чкаловского Обллита было предотвращено свыше 80 нарушений военной и государственной тайны и внесено 45 правок в статьи местной прессы. Была конфискована газета «Строитель» (Политотдела Южно-Уральского окружного Военно-строительного управления) тиражом 2000 экземпляров за опечатку, придавшую вредный политический смысл: вместо «снабжения различными боеприпасами Красной Армии» в газете значилось - «снабжение различными боеприпасами партии». Изъяты 5000 экземпляров плакатов профессионального союза работников Оренбургской железной дороги, на которых «грубо искажался текст, неправильно использовались изречения и лозунги руководителей Правительства и Партии».

Текстовые сводки «Вычерков предварительной цензуры...» поступали из Чкаловского управления в Главлит. В случае обнаружения необоснованного вмешательства цензоров в работу областных, городских или районных газет в Обллит поступали секретные циркуляры с указанием на неправильную работу цензоров.

Например, 3 июня 1942 г. начальнику Чкаловского Обллита В.И. Никитину было указано, что вычерк, произведенный цензором из статьи «Письмо с фронта», опубликованной в Сорочинской районной газете «Колхозный труд», хранящейся в фонде ООУНБ им. Н.К. Крупской, не обоснован. Отрывок: «На фронтах я многое видал и испытал на себе, закалился в боях. Сейчас командую батареей. На счету батареи уничтоженных: 3 танка, 8 повозок с боеприпасами, 2 автомашины, 3 миномета, 15 укрепленных дотов, 1 пушка, 5 пулеметов, 5 дзотов и немчуры около 400 человек»- не следовало исключать из текста статьи, так как в ней не раскрывался ни общий оперативный план, ни план операции.

Таким образом, обязательная цензура всех печатных изданий, выходивших в годы Великой Отечественной войны 1941 - 1945 гг. выполняла важнейшую роль - не допустить разглашения государственных или военный тайн, а также любых сведений, которые разведка врага могла использовать при выборе объектов для авианалетов или пропагандистских целей. Печатные издания должны были показать гражданам, что, несмотря на все трудности военного времени, советское правительство заботится об их образовании, здравоохранении и культуре, всеми силами стремится улучшить их жизнь.

 

Список использованных источников и литературы:

1. Объединенный государственный архив Оренбургской области. Ф.Р-1191. Управления по охране государственных тайн в печати при Оренбургском облисполкоме;

2. Итоги первой декады. Готовимся к партийно-технической конференции // Орский рабочий. - 1941. - 23 августа;

3. Пусть знают земляки-чкаловцы // Чкаловская коммуна. - 1942. - 13 января;

4. Письмо с фронта // Колхозный труд. - 1942. - 3 июня;

5. Четвериков С.А. С грифом «секретно» О работе Обллита в годы войны. Архивные находки / С.А. Четвериков // Гостиный двор. - 2020. - № 14. - С. 299 - 310.