Однажды в журнале «Современник» появились три басни без указания авторства. Они произвели фурор - читатели выражали свой восторг, а самый влиятельный критик того времени А.В. Дружинин посвятил им особую статью. Вскоре выяснилось, что автора зовут Козьма Прутков. Литературная карьера Пруткова началась удачно - он пришелся ко двору и понравился читателям. Остроумный, замысловатый, вместе с тем - не выходящий за рамки цензуры и до подозрительного  благонамерен. В 1853-54 годах он регулярно появляется в том же «Современнике», затем - пять лет молчания и возвращение на страницы журнала. Но длилось это недолго - вместе с пьесой «Опрометчивый Турка или Приятно быть внуком» вышел и некролог, посвященный памяти Козьмы Пруткова. И это было бы очень трагично и печально, если бы... если бы Козьма Прутков существовал.

Эта литературная мистификация осуществлена столь гениально, что на протяжении многих лет Козьму Пруткова считали совершенно реальным лицом, а написанные им произведения, несмотря на гиперболичность и пародийность высказываний, воспринимали с абсолютной серьезностью.

Шутка началась в 1850 году, когда граф Алексей Толстой и Алексей Жемчужников представили в Дирекцию императорских театров комедию «Фантазия». Пьеса с треском провалилась. Несколько позже были сочинены и опубликованы три первые басни, причем участие принимал и другой Жемчужников - Александр. Успех окрылил «опекунов», и личностью Козьмы Пруткова завладели Толстой, Алексей Жемчужников и его брат Владимир. Известно, что Александр принимал участие только в написании трех басен, сочинении комедии «Блонда» и «Любовь и Силин».  

Алексей Жемчужников и Алексей Толстой

Владимир и Александр Жемчужниковы

В 1853 году возник вопрос об издании книги сочинений Козьмы Пруткова. Для этого трое учеников Академии Художеств - Л.М. Жемчужников, А.Е. Бейдман, и Л.Ф.Лангорио нарисовали и отлитографировали портрет писателя. Однако он был отвергнут цензурой, и мысль о книге был оставлена, а Козьма Прутков умолкнул на пять лет вскоре после этого.

В 1860 году он опять стал печататься, но времена изменились, литературная сфера переживала настоящую революцию. Ноты резкой общественной сатиры раздались в шутливой поэзии - Козьма Прутков пытался приспособиться к новым веяниям, но не всегда удачно. Возможно, именно несоответствием духу времени стоит объяснять скоропостижную кончину писателя.

Однако он не был забыт. Его имя даже пытались себе присвоить некоторые ловкачи, но на время широкие читательские круги охладели к Прутковской поэзии. Его возвращение происходит в восьмидесятых годах, когда сочинения Пруткова находят доступ к читателям, и притом таким, которые не искали у него, подобно подписчикам старого «Современника», злободневных намеков и пародий на популярную литературу, а просто наслаждались легкостью его произведений.

Козьма Прутков завоевал народное признание. Многие выражения из стихотворений и афоризмов Козьмы Пруткова вошли в живую речь («Никто не обнимет необъятного», «Если хочешь быть счастливым, будь им», «Козыряй!», «Бди!», «Зри в корень!», «И терпентин на что-нибудь пригоден», «Что имеем - не храним, потерявши - плачем», «Век живи - век учись» и т. д.). В Пруткове во всем своем блеске обнаружился русский ум, умеющий взглянуть на себя со стороны да над собой же и посмеяться.

В чем же была цель мистификации по имени «Козьма Прутков»?

Идея такого коллективного творчества родилась из шутки: авторы писали басни, чтобы доказать «излишество похвал» Ивану Крылову. А после решили создать пародийный образ литератора, который был бы силен в разных жанрах. Прутков есть пародия на всевозможные проявления "казенности" и ретроградства - сперва лишь литературного, а потом и политического, - которые так процветали "в эпоху суровой власти и предписанного мышления". Прутков - это образ литератора "типического, самодовольного, тупого, добродушного и благонамеренного", подражающего самым ходовым мотивам в стихах, самому истертому глубокомыслию в прозе. Раскрытие смешного в аспекте абсолютной бессмыслицы - вот одна из важнейших черт Прутковского таланта.

Для оренбуржцев будет неожиданно и приятно узнать, что Александр Жемчужников был в нашем городе. И не просто был, а оставил значительный след в его истории. Племянник губернатора В.А.Перовского, он  служил в Оренбурге в канцелярии своего дяди с мая 1851 по 1857 гг. В 1853-1954 77. был директором Оренбургского тюремного отделения, с 1854 г. - чиновник «для производства следствий в степи». Веселый нрав и шутки Жемчужникова стали предметом для воспоминаний оренбуржцев. Вместе с А.Н.Плещеевым был инициатором создания в Оренбурге драматического театра.

Алексей Толстой так же приходился В.А.Перовскому племянником и навестил дядю в Оренбурге в 1841 году. Впечатления от этой поездки нашли отражение в очерке «Два дня в киргизской степи».